И вот пришли — ре-е-еформаторы.
Хотя он принял их, как и многие, с восторгом. И одним из первых пошел в бизнес. Однако многие действия реформаторов, как и многим, были ему не совсем понятны. Предполагал, и не без оснований, что сами «прорабы перестройки» не имеют, пожалуй, полной ясности: как и что делать дальше? Как разрушить старую систему они знали — и легко разрушили, но что затем строить, об этом, скорее всего, просто не думали.
Потому и нет до сих пор законов, которые имели бы одно толкование, а не с двусмысленностью. Какое двусмыслие?! В них сам черт ногу сломит. Вот и с налогами чехарда...
Сказал:
— Леонид Константинович, мне очень затруднительно отвечать на ваши вопросы, сказать что-то новое для вас... Ведь я отчетливо сознаю, с кем разговариваю. Знаю одно, что есть текущая жизнь, которой живу я, ребята, работающие со мной. Бизнес наш мелкий, нарождающийся только...
Он что огонек свечки. Его нетрудно загасить... Но можно и большой костер разжечь...
Широкая улыбка растянула полные губы губернатора.
— Видишь... Человек ты серьезный, думающий, ищущий, инициативный — я это знал. Но то, что ты еще и лирик... Это хорошо... — не договорил, почему хорошо, отмахнул рукой: — Ладно, поговорили...
После этого разговора Николай Петрович проникся еще большим уважением к этому человеку, не побоявшемуся взвалить на свои плечи груз, по глубокому убеждению Николая Петровича, непомерный для простого смертного. Хотя и он, Николай Иванов, тоже кое-что сделал... Создал свою фирму, которая делает что-то нужное, полезное — и для него, и для общества. Но вокруг... Новоправители, почти всё успев разрушить, построить ничего нового не успели, не спешат, скорее, не умеют.
Вспомнилась услышанная от кого-то хохма — незамысловатая, примитивная, но верно отображающая умонастроение народа: Горбачев Михаил, вероятно, по созвучию имени, в стихотворной форме сравнивался с медведем, который, разрушив старую берлогу, ума не даст, как построить новую.
Тут же возник вопрос: а как быть руководителям краев, областей и других больших провинциальных образований?!
Им нужно каждый день принимать какие-то решения — на основе, вероятно, только своей интуиции, какого-то своего видения построения нового государства... И всё это в то время, когда нет никакой ни идеологии, концепции, ни более-менее разработанной законодательной базы. Есть пока одно: всё старое — плохо. Дорушить его до корня, вымести до соринки; это нетрудно: ломать — не строить...А как быть с людьми? С их повседневной жизнью? Людям надо где-то работать, зарабатывать себе на жизнь, надо что-то кушать? Для этого надо, чтобы стабильно работало сельское хозяйство, крутились станки на заводах, строились дома, работали транспорт, «Скорая помощь», милиция (криминального элемента расплодилось, как вшей в рубищах бомжа!), — как-то удержать весь этот комплекс от окончательного развала...
Вполне вероятно, что Николай Иванов ясно осознал всё это после встречи с губернатором. Разговор их был долгий, губернатор обстоятельно говорил обо всех перестроечных перипетиях, советовался с ним как бы на равных.
Впечатление у Николая Петровича от встречи с губернатором осталось на всю жизнь. И еще он пришел к выводу, что Полежаев не просто так затратил на него более часа своего, расписанного по минутам, времени, что не простое это было любопытство...
Леонид Константинович, действительно, беседовал с молодым человеком не из простого интереса...
Всё же не так много в области деловых людей, серьезных бизнесменов, пожелавших работать в промышленности. Больше было «ловцов удачи», которые создавали торгово-закупочные фирмы. Срывали «легкую деньгу» и исчезали. Процветали пока опытные мошенники, откровенные жулики-пирамидщики...
В разговоре с Николаем Ивановым губернатор высказал пожелание, что неплохо бы его фирме заняться изготовлением машин «Скорой помощи». Как бы «пробный шар» запустил: не дело, мол, покупать такие машины за границей... И насторожился, ожидая ответа собеседника, заведомо зная, что задача для фирмы Иванова невыполнимая. Но всё же было интересно услышать его ответ, увидеть реакцию...
Николай Петрович ответил просто:
— Раз надо — возьмемся.
Это его скоропалительное «возьмемся» воспринялось губернатором, как легкомыслие. Попросил, чтобы тот изложил подробно, как видит, мыслит раскрутить такое сложное производство?
Николай Петрович, не задумываясь (словно всё это у него давно было решено и просчитано), пояснил, что дело не так и сложно. Из закупленных в Германии полуразобранных «фольксвагенов» они станут собирать нужные машины. Некоторые части будут изготовлять у себя, красить кузова, устанавливать нужное оборудование.
Губернатор признал пояснение убедительным, разумным, задачу, к своему удивлению, вполне выполнимой, и то еще, что перед ним сидит не легкомысленный прожектер, а башковитый, талантливый хозяйственник, из которого можно вылепить толкового руководителя, может, в будущем замену себе — не век же ему быть губернатором..
...Леонид Константинович носил в сердце извечную благодарность к своим бывшим наставникам Рудольфу Эдуардовичу Партусу и Эрику Христофоровичу Гукасо-ву. Может, потому и самому хотелось оставить такой же благодарный след в душе какого-нибудь талантливого человека. С Партусом Леонид Константинович встретился еще на студенческой практике в Павлодаре. После какое-то время работал под его руководством на одном из участков в Баянаульском районе.
